Слава, любовь и скандалы - Страница 56

— Полагаю, вы заберете дочурку и отправитесь домой? Может быть, начнете небольшой бизнес? В наши дни с такой суммой наличных можно делать большие дела.

— Я еще ничего не решила.

Маги медленно шла по Мэдисон-авеню, глубоко задумавшись, а драгоценный чек был надежно спрятан под одеждой. Этих денег ей и Тедди хватит на четыре-пять лет, если она найдет комфортабельную квартирку в не очень дорогом районе Парижа. Но когда деньги кончатся, что она станет делать? Каким бизнесом она могла бы заняться, когда она ничего не знает и не умеет? А если дело не пойдет и она потеряет все деньги? Может быть, она сумеет стать продавщицей в одном из тех магазинов, где она с такой легкостью оставляла деньги Перри, никогда не спрашивая о цене?

Она оглянулась по сторонам, втянула носом воздух. До Рождества оставалось несколько недель. День выдался ярким, солнечным, пронизанным синевой зимнего неба. Нью-Йорк выглядел удивительно живым, многообещающим, шумным, и по сравнению с ним Париж вдруг показался ей старомодным, традиционным и… непривлекательным. Почему не начать все сначала? Почему не остаться здесь, где для всех Маги станет миссис Люнель, вдовой. Зачем возвращаться туда, где люди знают о ней слишком много? Маги развернулась и бегом вернулась в магазин Клейна.

— Если вы передумали, то уже слишком поздно. Мы обо всем с вами договорились. — Гарри Клейн сурово поднял на нее глаза, когда она влетела в магазин с раскрасневшимися щеками.

— Я должна получить работу! Здесь, в Нью-Йорке! Я только что решила: во Францию я не вернусь.

— И что вы станете делать?

— Не знаю. Может быть, вы мне что-нибудь посоветуете?

— Девушка, которая ни дня не работала… Вы что, шутите?

— Ну, я немного работала моделью.

— Какого рода моделью?

— Для… модных дизайнеров.

— Вот оно что. — Ювелир внимательно оглядел ее с ног до головы. Он ничего не знал о моделях, но потрясающую красавицу он бы никогда не пропустил. — У меня есть друг, который занимается этим бизнесом. Мы с ним дважды в месяц играем в покер. Он итальянец и очень многого добился. Мальчик из бедной семьи, но сейчас об этом никто не догадается. Его зовут Альберто Бьянки. Когда-то мы вместе играли на улице, а теперь он занимается модой. Я позвоню ему, узнаю, сможет ли он вам помочь. — Гарри ушел в кабинет позади магазина и через несколько минут вернулся сияющий. — Им нужна манекенщица, и, возможно, вы подойдете. Но он ничего не обещал. Одна из их постоянных манекенщиц сбежала с мужем их лучшей клиентки. Парень решил ради разнообразия сделать подарок на Рождество самому себе. Идите туда сейчас же. Теперь рабочие места улетают, как горячие пирожки. Вот адрес, — Клейн протянул Маги листок бумаги, — и поцелуй на счастье. — Ювелир расцеловал ее в обе щеки.

Маги нервничала как никогда. Стеклянные двери салона Бьянки на Восточной Пятьдесят пятой улице были закрыты шторами, рядом с ними не оказалось никаких витрин. Да и само здание было всего лишь кирпичным модернизированным городским домом.

Она вошла и впервые с момента приезда в Нью-Йорк почувствовала себя дома. Пораженная этим, Маги остановилась и глубоко вздохнула. Сердце предприятия билось где-то совсем рядом в таком знакомом ритме, что она почувствовала его в пульсации собственной крови. Ее окружала музыка Дома моды. Звучали голоса за дверями примерочных, почтительные и неторопливые продавщиц, высокие, нерешительные и капризные — клиенток. Запахи тоже были привычными: смешение ароматов дорогих духов, сигаретного дыма, новых тканей и меха.

Ее сердце забилось быстрее в этой особой атмосфере, пропитанной ожиданиями многих женщин, уверенных в том, что на них обязательно обратят внимание, если они найдут тот особый, нужный фасон платья. И это платье преобразит ту, которая наденет его. Все эти фантазии наделяли вещи большей силой, чем те могли иметь.

«Храм тщеславия», — подумала Маги. Сюда приходят не для того, чтобы молиться, а для того, чтобы мечты стали явью. Кто-то хотел стать моложе, кто-то красивее, кто-то изящнее, кто-то желаннее. Концентрированная сила этих фантазий могла бы разнести стены салона, но контролируемый покой царил в приемной с серыми бархатными стенами и высокими зеркалами.

Патрисия Фолкленд, темноволосая женщина средних лет, в великолепно сшитом костюме, сидела за полированным столом, на котором стояла узкая ваза с единственной белой розой. Она многие годы работала на Альберто Бьянки, выполняя совершенно необходимую роль посредника между продавщицами и клиентками. Она сама никогда ничего не продавала, но ей полагалось давать советы колеблющимся клиенткам и контролировать работу персонала. Патрисия, как никто, умела с первого взгляда оценить новую клиентку.

Мисс Фолкленд легко узнавала в безвкусно одетой женщине средних лет жену владельца скотобоен из Чикаго, готовую потратить, не считая, тысячи долларов, и сразу видела, что молодая светская женщина, одетая по последней моде, не забывшая о роскошных аксессуарах, никогда не станет платить по счетам. Патрисия знала всех богатых женщин в Нью-Йорке, которые предпочитали приходить в салон Бьянки, чтобы получить великолепно исполненные им копии моделей от Шанель, Вионне и Жанны Ланвен, а не отправляться в Париж за новыми вещами. Хотя в 20-х годах моду диктовала только столица Франции, многие американки не собирались тратить по нескольку месяцев в году на перемещения из Нового Света в Старый и обратно, на бесконечные хождения по модным бутикам и бесчисленные примерки.

Когда Маги переступила порог приемной, Патрисия Фолкленд еле удержалась, чтобы одобрительно не присвистнуть. Такой реакции удостаивалась редкая женщина. Маги воплощала собой идеал, который оказывался не по карману даже самым богатым женщинам. Патрисия внимательно оглядывала незнакомку с ног до головы, от безупречно вычищенных туфель до изумительной шляпки, понимая, что на этой рыжеволосой даме оригинальные вещи из тех, что Альберто Бьянки привык копировать для своих клиенток. Вокруг нее витал неуловимый дух Парижа, который невозможно повторить или подделать, как бы тщательно ни работал мастер, подбирая ткани, пуговицы, отделку. Патрисия всегда задавалась вопросом, как это у лягушатников получается, но ответа не находилось.